Как по законной схеме отбирают квартиры?

Коммунальная квартира с разбитой ломом сантехникой и выбитыми дверями. К этому могут привести не очень хорошие отношения с родственниками, с которыми приходится делить одну жилплощадь.
Схему превращения дорогой квартиры в коммуналку с невыносимыми условиями проживания для её владельцев легализовал своим решением Киевский районный суд Донецка.
Суд, снискавший себе славу одного из самых гуманных, оправдал Андрея Нифонтова, Владимира Шмидта и Александра Леляка, которые обвинялись в вымогательстве чужой жилплощади, соединенном с грабежом и хулиганством.
О системе завладенияквартирами в «элитных» частях Донецка, работающей с 2001 года, стало широко известно в 2007-м, когда сотрудники милиции задержали трех подозреваемых. По версии следствия, выглядела эта схема достаточно просто.
Злоумышленники искали семьи, где собственниками квартиры являлось несколько человек, а между родственниками были натянутые отношения. Затем выкупалась чья-то часть, и новые владельцы делали все, чтобы полностью завладеть жильем с целью его продажи. Время от времени они предлагали продать оставшуюся (часто - большую) часть квартиры, за сумму, которая ее владельцев не устраивала, а за отказ избивали хозяев и крушили квартиру.
Всего в суд, который растянулся на несколько лет, следствие передало материалы по десяти эпизодам.
Вот, например, история, рассказанная в суде Ириной Смирновой. Ее знакомство с Нифонтовым, Леляком и Шмидтом началось в 2001 году после того, как сын, в результате семейного конфликта, подарил последнему свою часть в двухкомнатной квартире по улице Университетской (центральная улица Донецка).
Новые хозяева половины квартиры не стали тянуть кота за хвост, а сразу предложили пожилой женщине продать принадлежащую ей часть за 700 долларов (по оценкам экспертов в то время вся эта квартира в центре Донецка стоила не меньше 12 тысяч долларов, то есть ее половину Смирнова смело оценивала в 6 тысяч долларов).
Предлагали и варианты обмена - в отдаленных районах города. Не получив согласия, согласно материалам, озвученным на суде, пообещали создать невозможные условия проживания в указанной квартире. И началось - взломанные замки и двери, избиения (били жестоко - руками, ногами, дверью - есть результаты судмедэкспертизы), убийство собаки.
На правах владельцев второй части квартиры, подселяли к Смирновой в смежную комнату и бомжей, и проституток. Такие «подселенцы» были небезопасными - о спящую женщину даже тушили окурки! «Вы знаете, сколько они мне попортили здоровья?! Они угрожали мне убийством, угрожали сбросить меня с балкона...
Они все уничтожили, все, что было у меня в квартире - и одежду, и вещи. Я была у соседей и наблюдала с балкона, как они из моей квартиры выносили вещи. И они говорят: а ты докажи, что мы это сделали!», - так эмоционально рассказывала на суде о своем опыте общения с подсудимым Смирнова. В декабре 2002 женщина, опасаясь за свою жизнь, покинула квартиру. Вернулась домой только в 2007-м.
Подсудимые обвинялись и в том, что в 2004 году требовали от Ларисы Шевченко продажи ее части квартиры по улице Словацкой за 10 тысяч долларов, когда сама она оценивала свою часть в 14 тысяч долларов. Получив отказ, снизили планку и предложили уже 7 тысяч долларов, обещая создать невыносимые условия для жизни.
Шевченко рассказала в суде, что в сентябре 2004 года Нифонтов вместе со Шмидтом пришли к ней домой, начали рвать комнатные цветы, забрали кухонную посуду и косметику. Позже ко всему прочему добавились испорченный линолеум, поломанные двери и поврежденная сантехника. Когда Шевченко обратилась в милицию, Нифонтов сказал ей: «Ты меня еще ментами пугать будешь? Ты меня разозлила еще больше». После всего пережитого Лариса не стала рисковать и в октябре покинула квартиру.
С ноября 2004 по июнь 2005 года, опять-таки по данным следствия, оглашенным в суде, Нифонтов с Леляком и Шмидтом «обрабатывали» семью Бережных, которые проживали и были зарегистрированы по улице Ионова. Часть квартиры «троице» продала первая жена Александра Бережного. От членов семьи подсудимые требовали заключения сделки по приватизации частиквартиры с целью последующего отчуждения в пользу участников «троицы».
В декабре 2004 года Нифонтов и Шмидт предложили Бережным за их часть -две трети квартиры - 7 тысяч долларов, тогда как сами жильцы оценивали ее не меньше чем в 24 тысячи долларов. А затем, как говорится в материалах дела, Нифонтов со Шмидтом, Леляком и неустановленными лицами прибыли в квартиру на Ионова и потребовали безвозмездного отчуждения ее части. При этом избили Александра Бережного. Такие «приходы» повторялись несколько раз.
Непрошенные гости били Александра, разворотили ломиком унитаз, повреждали имущество. В июне 2006 года Бережные, не имея больше сил сопротивляться, покинули квартиру и поселились на даче.
Похожие сценарии, согласно материалам следствия, разворачивались в квартирах у Олега Пахолки (ул. Щорса), Ольги Журавлевой (ул. Куйбышева), Сергея Михайлова (ул. Чапаева), Юлии Чепик - (ул. Горького), Инны Антипиной (ул. Артема), Елены Алабут (ул. Полиграфическая). Но до 2007 года их обращения в правоохранительные органы оставались без внимания... Что произошло в 2007-м непонятно, но Нифонтов, Шмидт и Леляк были задержаны, а дело удалось довести до суда.
Объединившись, потерпевшие три года посещали заседания Киевского районного суда в городе Донецке, надеясь на украинское правосудие. За это время несколько раз поменялись судьи, ведущие это дело, а на последнем судебном заседании присутствовал уже шестой по счету прокурор. Несмотря на частую смену, судьи относились к потерпевшим не очень толерантно.
В течение первых судебных слушаний у пострадавших даже не было возможности находиться в зале заседания. Там расположились только судья, прокурор, адвокаты и подсудимые - зал был настолько мал, что для пострадавших места просто не нашлось. И люди, среди которых есть пожилые женщины, были вынуждены стоять в узком коридоре, прислушиваясь к происходящему в самом зале. А к журналистам у судебных заседателей вообще выработалась какая-то фобия.
Как только в суд приходили больше трех сотрудников средств массовой информации, заседания тут же откладывались на неопределенное время. О том, что подсудимые не хотели шума в СМИ, четко сказал сам Нифонтов, заявивший представителю одного из телеканаловв: «Откудава вы взяли сведения, что сегодня заседание? Я, например, не инициировал журналистов».
Стоит отметить, что он после задержания провел не очень много времени в СИЗО: буквально на одном из первых заседаний Киевского районного суда было удовлетворено ходатайство Нифонтова и его отпустили под подписку о невыезде с залогом в 20 тысяч гривен. Причиной стало слабое здоровье. Не задержались в СИЗО и остальные подсудимые.
Андрей Нифонтов, которого следствие изначально представило в виде «руководителя и организатора группы», участвовавшего «в совершении преступлений, подыскание дорогостоящихобъектов недвижимости для вымогательства», свою вину в грабеже и вымогательстве (ст. 189 ч.1, 189 ч. 4, 186 ч. 5 УК Украины) категорически не признавал, а в хулиганстве (ст. 296 ч.1) - признал полностью.
Господин Нифонтов назвал себя предпринимателем, покупавшим на законных основаниях части квартир всех потерпевших, с целью вложения средств в недвижимость без какого-либо умысла создания преступной организации. А об угрозах с целью принуждения потерпевших продать свою часть имущества вообще речи идти не может, заявлял подсудимый.
Согласно показаниям Нифонтова, это потерпевшие активно препятствовали вселению его как законного владельца и всячески мешали ему распоряжаться своей частью собственности. А жильцов (среди которых, по словам пострадавших, были бомжи, наркоманы, освободившиеся из мест заключения) вселял в свои комнаты «в связи с невозможностью распоряжаться своей частью собственности».
Это при том, что в некоторых случаях так и не удалось установить, какой же именно частью квартиры распоряжались подсудимые, так как эти самые части квартиры в натуре не были выделены. И вообще, по мнению Нифонтова, потерпевшие оговорили его «в связи с возникшими между ними неприязненными отношениями и с целью завладения его собственностью в рамках уголовного дела».
Аналогичные показания в судебном заседании дали подсудимые Шмидт и Леляк, которые свою виновность в совершении преступлений, предусмотренных статьями 189 ч. 4, 186 ч.5 УК Украины не признали и уточнили, что действительно безвозмездно помогали Нифонтову вселяться в свою собственность на законных основаниях.
Суд под председательством Александра Бурлаченко пришел к выводу, что раз все потерпевшие подтвердили, что подсудимые предлагали приобрести их часть квартир, то это опровергает предположение о попытке подсудимых незаконно завладеть чужим имуществом.
Да, за квартиры в центре областного центра предлагали смешные деньги, но ведь эти суммы вполне могли быть реальной стоимостью части квартир с учетом их статуса как коммунального жилья, - решил суд. А эксперты неправы - они-то определили стоимость частей каждой из указанных квартир, исходя из рыночной стоимости всей квартиры, как находящейся всобственности одного владельца, путем простого математического деления общей стоимости каждой из квартир на соответствующую часть, принадлежащую каждому из собственников.
Что касается избиений, подтвержденных результатами судебно-медицинских экспертиз, так ведь ссоры, скандалы и драки между подсудимыми и потерпевшими возникали из-за неприязненных отношений между подсудимыми и потерпевшими «в связи с незаконным препятствием потерпевших вселению законных владельцев, а также в связи с препятствием потерпевших в осуществлении пользования совместным имуществом». То есть, потерпевшие еще и виноватыми оказались.
Да, собственно, по эпизодам нанесения потерпевшим оскорблений и телесных повреждений (что было квалифицировано как хулиганство), пока длился суд, успел истечь срок привлечения к уголовной ответственности. «Вы желаете оправдательный приговор либо прекращения (судебного разбирательства по данным фактам)?», - поинтересовался судья Бурлаченко у Нифонтова, Шмидта и Леляк. «Прекращения», - «пожелали» те.
Не удалось доказать обвинению и факты угроз. Все потерпевшие за исключением Елены Алабут отказались продавать свое имущество, а также отказывались передавать Нифонтову, Шмидту и Леляк ключи от квартир, являющихся их совместной собственностью, препятствовали вселению подсудимых.
Также, по мнению суда, все потерпевшие могли легко продать свою часть жилья любому покупателю и по любой договорной цене, но не сделали даже попыток для этого. А раз продать не пытались и ключи не отдавали, значит, не очень-то и опасались, что подсудимые представляют угрозу их жизни и здоровью, посчитал суд.
При этом показания пострадавших самим судом и в учет-то особо не брались. Почему? Да потому, что Нифонтов, Шмидт и Леляк, сдавая свои части квартир в аренду, противоречили интересам потерпевших, а значит, показания последних не могут оцениваться судом как объективные «в силу их материальной заинтересованности в результатах рассмотренияуголовного дела, а также в силу сложившихся между подсудимыми и потерпевшими крайне неприязненных отношений, о чем суд неоднократно убеждался в судебном заседании, исходя из поведения потерпевших».
А обвинение в отношении «троицы» об угрозах, высказываемых ими потерпевшим в связи с попыткой противоправного завладения имуществом, основаны исключительно на показаниях и предположениях самих потерпевших. Ни один свидетель, допрошенный в судебном заседании, лично не видел и не слышал таких угроз.
Кроме того, якобы похищенное или поврежденное подсудимыми имущество объективно не оценено, при этом суд напомнил, что подсудимые и сами являются собственниками этих якобы поврежденных ими сантехники, дверей, газовых плит и так далее. Да и повредить те же унитазы могли не подсудимые, а их квартиранты. Следовательно, какой спрос с Нифонтова, Леляка и Шмидта?
Именно поэтому в части обвинения подсудимых Нифонтова, Шмидта и Леляка в грабеже и вымогательстве (статьи 189 ч. 1, 189 ч. 4 и 186 ч. 5 Уголовного Кодекса Украины) суд полностью оправдал в связи с «отсутствием события инкриминируемых преступлений».
И «исходя из принципов разумности и справедливости, учитывая тяжесть причиненных телесных повреждений, характер моральных страданий потерпевших в связи с причинением им телесных повреждений» суд решил взыскать с осужденных Нифонтова, Леляка и Шмидта солидарно в пользу потерпевшей Ирины Смирновой моральный ущерб в сумме 3 тысячи гривен, потерпевшего Александра Бережного - в сумме 2 тысячи гривен, потерпевшего Сергея Михайлова - 2 тысячи гривен.
Иск Тамары Бережной о возмещении морального и материального ущерба оставлен без возмещения в связи с ее смертью. Всего все потерпевшие заявляли гражданские иски на возмещение морального и материального ущерба на общую сумму более 8 миллионов гривен.
Об оправдательном приговоре потерпевшие узнали из писем, которые прислал им Киевский районный в городе Донецке суд. На вопрос о том, почему они не были приглашены на вынесение приговора, им никто не ответил. Но потерпевшие сдаваться не собираются и уже подали апелляционные жалобы в областной Апелляционный суд. Не согласилась с приговором суда и прокуратура, тоже подавшая апелляцию. Но судя по всему, Нифонтов в своей силе уверен. «Знаете, есть программа «Свидок».
Я поговорил, все красиво, а потом он (журналист) перевернул с головы на ноги. Я его по закону накажу. Есть несколько работников СМИ, которые вот такими буквами писали, что мы бандиты... Я пока ничего говорить не буду. Это не окончательное решение, это так... Через время будет апелляция и после апелляции я вам позвоню», - рассказывал он сотрудникам СМИ на последнем судебном заседании.
А пока это дело ожидает очередного судебного витка, у дончан еще есть время подумать о своих отношениях с родственниками и возможности встретиться с героями этой статьи, которые ни в чем не виноваты.